Приглашаем читателей "Маяка" присоединиться к проекту. Присылайте в редакцию сохранившиеся в семейном архиве воспоминания о Великой Отечественной войне ваших родных и близких — выдержки из дневников, заметки, записи. Мы продолжаем публиковать воспоминания Марии Фадеевны Козловой, записанные ее дочерью Татьяной Волчек (начало в номере от 4 ноября 2020 года):
Нам все казалось, что нас вот-вот догонят немцы, и мы услышим за спиной лай овчарок или автоматную очередь. Не верилось, что мы сбежали. Днем прятались, а ночью выползали из своего убежища и шли по лесу.
***
Весна набирала силу, а мы решали, что нам делать и куда идти. «Где наша армия и когда она уже прогонит этих фрицев?» — бесконечно задавались мы вопросом.
В Меркуловичи добрались спустя недели две. Тетушка всплеснула руками: «Как же вы дошли, ведь немцы здесь то и дело перемещаются? Куда ж я вас отправлю, ведь родные, а прятать негде. Лезьте в подпол». Мы сидели в яме, где хранилась картошка. Выползали наружу только ночью. Иногда было слышно, как проезжали немецкие машины. Бедная тетушка падала на колени перед образами и начинала молиться. Так прошло несколько недель.
Потом прятались на сеновале, заваленном доверху сеном. Свое убежище не покидали ни днем, ни ночью. Дергая за веревочку, тетушка давала знать о принесенной еде. А когда наступили холода, забросила нам старые кожушки и телогрейки.
Как-то раз у дома остановилась немецкая машина. Высыпавшие из нее солдаты обшарили весь дом и двор — явно что-то искали. Вскоре уехали, забрав с собой корову, — единственную кормилицу. Стало голодно. Иногда за целый месяц мы съедали только пару картофелин да заваренный травяной чай.
Когда каратели приехали в следующий раз, обшаривали сеновал. Немец на сене стал методично перебрасывать его, предварительно прокалывая каждый клок. Я от страха затаила дыхание, ожидая неминуемой гибели. Вот что-то скользнуло, как змея, по ноге. Теряя сознание, я услышала автоматную очередь.
Очнулась от того, что меня зовет моя двоюродная сестра. Шило немецкого штыря, прорвав бурку, прокололо ногу насквозь. Видно, от боли обессилевший, мой организм отключился, и это спасло мне жизнь. Это было невероятное чудо, что мы остались живы.
***
Как-то тетушка поделилась с нами радостью: «Фрицев гонят, наши разбили их под Сталинградом. Бегут, гады, аж пятки сверкают». И, правда, по дороге стали появляться машины с ранеными немцами. Шли и ехали замерзшие и обмотанные рваньем, понурые, уставшие вояки третьего рейха. От их былого вышколенного вида ничего не осталось. Мы засобирались домой. Что там нас ждет?
***
Подходя к своей деревне, я ее не узнала. Не было ни одного целого дома, трубы разрушенных печей сиротливо смотрели в небо, повсюду валялись обугленные балки и остатки домашней утвари, в воздухе витал стойких запах гари. Наш отчий дом — тоже разрушенный, наполовину сгоревший. Вдруг мы увидели мужчину, это был отец.
— Татка, родненький, живой!
Отец бросил куски собранных кирпичей и пошел навстречу. Тело его сотрясалось немым плачем, слезы текли по грязным щекам. Всю ночь мы проговорили с ним в вырытой неподалеку землянке, а утром нужно было идти на поле, искать в земле мерзлую картошку и помогать разбирать завалы.
Чувствовалось приближение наших войск. Мы жили ожиданием. И вот уже колонна танков со звездами, а за ними машины с солдатами несутся по дороге. Не описать ту радость, что испытали мы. Неужели это конец войне?
Чувства гордости и счастья переполняли сердце.
Все обнимались и радовались как дети. Татка и я тоже стояли на обочине дороги, встречая наши войска. Из мимо проезжавшего танка показался человек, машущий нам рукой.
Подготовила Анна МИХАЙЛОВА. Фото: https://rosphoto.com/best-of-the-best/vtoraya_mirovaya_voyna-2589
Полная перепечатка текста и фотографий запрещена. Частичное цитирование разрешено при наличии гиперссылки.
398
